Подвиг длиною в жизнь

В годы войны, когда страшная мясорубка круглосуточно перемалывала человеческие тела, эвакогоспитали превратились в бесконечный конвейер, где раненым бойцам спасали жизнь, здоровье и большинство из них снова возвращались в строй. Отработанные методики операций и последующего восстановительного лечения были доведены до автоматизма. Но были исключительные случаи, которые по праву вошли не только в историю нашей страны, но и мировой медицины.
О Зинаиде Михайловне Туснолобовой-Марченко не писали книг и не снимали кинофильмов. Однако ее жизнь - это настоящая летопись борьбы. Она прошла сквозь огонь, смерть и сумела стать счастливой.

В 1941 году Зинаида поступила на курсы медсестер, и уже весной 1942 года была направлена в действующую армию. Она стала санинструктором в 303-ей стрелковой дивизии, державшей оборону на Воронежском фронте. Трудная судьба и работа достались рядовому солдату войны Туснолобовой. 249 дней и ночей она непрерывно находилась в бою. Хрупкая девушка вытаскивала на себе раненых, не обращая внимания на опасность.
В ПЕРВОМ ЖЕ БОЮ САНИНСТРУКТОР ТУСНОЛОБОВА СПАСЛА ЖИЗНЬ СОРОКА ВОИНАМ, ЗА ЧТО БЫЛА НАГРАЖДЕНА ПЕРВОЙ БОЕВОЙ НАГРАДОЙ – ОРДЕНОМ КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ. ВСЕГО ФРОНТОВОЙ «СТАЖ» ЗИНАИДЫ СОСТАВИЛ МЕНЕЕ ГОДА, И ЗА ЭТО ВРЕМЯ ОНА СПАСЛА ЖИЗНИ 123 РАНЕНЫМ СОВЕТСКИМ ВОИНАМ.
В конце зимы 1943 года на Воронежском фронте началась подготовка боевой операции на Курской дуге. Седьмая рота 849-го стрелкового полка под командованием старшего лейтенанта Михаила Тимошенко, в которой воевала Зина, уже больше двух суток сдерживала яростные атаки гитлеровцев, пытавшихся вырваться из окружения в районе станции Горшечное. Третьи сутки в полях, среди холода, снега и непрерывно рвущихся снарядов. И вдруг - крик: «Командир ранен!».
Зина выскочила из траншеи и, прижимаясь к земле, поползла по снегу. Вокруг рвались вражеские снаряды, свистели пули. Но ждать, когда наступит затишье, нельзя. И вдруг будто раскаленным металлом полоснуло бедро ноги. Ранение, нестерпимая боль. Нет больше сил тащить даже санитарную сумку. Но, упираясь локтями в снег, Зина ползла по перепаханному взрывами снежному полю, тянула за собой бесчувственные ноги. Однако спасти командира не удалось: Михаил Тимошенко был уже мертв. Забрав его полевую сумку, Зина попыталась ползти обратно, но внезапно потемнело в глазах, она потеряла сознание и осталась лежать на почерневшем снегу.
В какой-то момент Зина пришла в себя и, приоткрыв глаза, увидела над собой склонившегося гитлеровского солдата. Он заметил, что раненая девушка жива, его лицо исказилось злобой, он ударил ее сапогом в живот, потом - еще... И прикладом – по лицу, голове. Зина снова потеряла сознание.
Нашли ее на вторые сутки. Полковые разведчики, возвращавшиеся с задания, случайно заметили неподвижно лежащую на снегу девушку. Перебитые ноги и голова покрыты красноватой ледяной коркой. Набухшие от крови валенки и рукавицы вмерзли в снег. Кожа на лице висела рваными клочьями. Финскими ножами разведчики буквально вырубили Зинаиду из снежно-ледяного панциря, приложили ко рту фляжку со спиртом, услышали слабый стон. Жива!
В полковом медсанбате ей оказали первую медицинскую помощь, потом срочно доставили в полевой госпиталь. Только на третьи сутки к Зине возвратилось сознание.
Борясь за жизнь девушки, врачи сделали ей восемь сложнейших операций. Зина осталась жива, однако обе ноги и обе руки ей пришлось ампутировать. Для дальнейшего лечения Зину эвакуировали в глубокий тыл, в город Свердловск. Она попала в эвакогоспиталь № 3861, который располагался в то время в здании железнодорожной поликлиники Кагановичского района по адресу: ул. Гражданская, 7.

Сейчас нам трудно даже предположить, как страдала и о чем думала молодая девушка, лежа в Свердловске на госпитальной койке. Потерять в 23 года руки и ноги, чувствовать себя изуродованной и совершенно беспомощной… Наверное, плакала по ночам, наверное, думала: «Как дальше жить? Зачем я осталась жива?..».
Кроме физических страданий, Зину мучили еще и душевные терзания - как сообщить обо всем, что случилось с ней, матери и воевавшему на фронте мужу Иосифу? Спустя время она вначале продиктовала письмо домой. Чтобы не шокировать мать, не раскрыла сразу всю правду. «Нахожусь в госпитале. Подумаешь, ранило в руку или ногу, главное - сердце целое и голова на плечах». Мать узнала правду, только приехав навестить дочь в госпитале. Врач заранее рассказал ей о состоянии Зины. Когда девушку, закутанную в одеяло, внесли в ординаторскую, мать упала на колени, прижала дочь к груди и зарыдала. Домой она вернулась седая.
Потом Зина собралась с духом и продиктовала дежурной медсестре второе письмо. Очень коротко и сдержанно Зинаида написала мужу, что у нее больше нет рук и ног, и что она не хочет становиться обузой для мужа. В ожидании ответа девушка не стала углубляться в переживания. Она подбадривала других раненых, которые не могли смириться со своей инвалидностью.
Страна продолжала воевать. Шли кровопролитные сражения на Курской дуге. Зину мучило вынужденное бездействие. В воскресные дни в госпиталь приходили шефы с Уралмашзавода. Они рассказывали раненым воинам о том, какие боевые машины выпускают для фронта, как самоотверженно работают на заводе люди. Однажды Зина сказала: «Я хочу побывать в цеху, поговорить с рабочими».
В огромный, холодный цех завода осторожно внесли носилки. Пройдя на середину сборной площадки, где стояли полностью готовые к отправке боевые машины, молодые рабочие бережно поставили их на танк. Сотни людей, собравшихся в обеденный перерыв в цехе, замерли. Приподнявшись на носилках, Зина Туснолобова обратилась к рабочим.
- Дорогие друзья! - сказала она взволнованным голосом. - Мне двадцать три года. Я очень сожалею, что так мало успела сделать для своего народа, Родины. За восемь месяцев пребывания на фронте мне удалось вынести с поля боя сто двадцать три раненых солдата и офицера. Сейчас я не могу работать. У меня нет теперь ни рук, ни ног. Я вас очень, очень прошу: если можно, то сделайте за меня хотя бы по одной заклепке для танка.
Гром рукоплесканий прокатился под сводами цеха. У многих женщин-работниц на глазах появились слезы. На этом собрании рабочие обязались к концу месяца выпустить сверх производственного плана пять боевых машин. В назначенный срок из заводских ворот вышли, поблескивая свежей краской, пять танков «Т-34», выпущенных сверх плана из сэкономленного металла. На бортах грозных машин кто-то старательно вывел белой краской: «За Зину Туснолобову!».
ИМЯ ЗИНЫ ТУСНОЛОБОВОЙ СТАЛИ ПИСАТЬ НА СТВОЛАХ ОРУДИЙ, МИНОМЕТОВ, САМОЛЕТАХ, ТАНКАХ, БОМБАХ. ТАК ОНА, НЕ ИМЕЯ РУК И НОГ, БИЛА ФАШИСТОВ ДО САМОГО КОНЦА ВОЙНЫ.
Наконец-то пришло долгожданное письмо от мужа. Зина открыла его зубами и с волнением прочла: «Милая моя малышка! Родная моя страдалица! Никакие несчастья и беды не смогут нас разлучить. Нет такого горя, нет таких мук, какие бы вынудили забыть тебя, моя любимая. И у радости, и у горя - мы всегда будем вместе. Я - твой прежний, твой Иосиф. Вот только бы дождаться победы, только бы вернуться домой, до тебя, моя любимая, и заживем мы счастливо. Писать больше некогда. Скоро пойдем в атаку. С нетерпением жду ответ. Целую бесконечно. Крепко люблю тебя, твой Иосиф». Письмо придало девушке новые силы.
Зина держится мужественно, утешает других раненых и для этого просит переносить себя из палаты в палату. Да и сама она начинает постепенно добиваться кое-каких успехов. Например, она учится писать самостоятельно. Ее правая рука ампутирована выше локтя, но на остаток руки надевается резиновая манжетка с прикрепленной к ней авторучкой. Теперь Зина по многу часов тренируется, тщательно выводя буквы на листе бумаги. Однако, Николаю Васильевичу Соколову, ведущему хирургу госпиталя № 3861, никак не удается уговорить ее еще на несколько нужных, но сложных и болезненных операций. Зину и так мучают нестерпимые боли. Бывают дни, когда она буквально «живет» на обезболивающих.
Николай Васильевич сделал девушке несколько искусных операций - разделил кости ее левой руки и обшил мышцами. Зина перенесла операции мужественно, без единого стона. Образовавшимися двумя «пальцами» она стала учиться брать вещи, причесываться, умываться, перелистывать книжные страницы, самостоятельно держать ложку, стакан и даже держать иголку во время шитья. Он был еще и великим психологом, военный хирург Соколов. Находил такие слова, которым верили все, даже самые, казалось, безнадежные. Поверила и Зина. Кроме множества сложнейших операций, Соколов сделал главное – отогрел, оживил душу.
В начале 1944 года Николай Васильевич отвез Зину в Москву, в протезный институт. Зине изготовили протезы, и она начала второй раз в жизни учиться ходить.
В послевоенное время Зинаида Михайловна вела большую военно-патриотическую работу в школах, воинских частях, на предприятиях. Принимала дома делегации со всего СССР, а также иностранные. Во время летних каникул со всех уголков страны на встречу с ней приезжали группы школьников и студентов. Всех, кто с ней общался, в первую очередь, поражали ее энергия и оптимизм.
НЕ ОНА ПРОСИЛА ПОМОЩИ, А К НЕЙ ЗА ПОМОЩЬЮ В РЕШЕНИИ РАЗЛИЧНЫХ ПРОБЛЕМ И СО СВОИМИ БЕДАМИ ОБРАЩАЛИСЬ ЛЮДИ.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 декабря 1957 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны Туснолобовой-Марченко Зинаиде Михайловне присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Осенью 1965 года Международный Комитет Красного Креста наградил Зинаиду Михайловну медалью Флоренс Найтингейл. Она стала третьей советской медсестрой, удостоенной этой почётной награды. Флоренс Найтингейл - первая английская сестра милосердия, национальный герой своей страны, совершившая подвиг в прошлом веке. Медаль в память этой патриотки присуждается каждые два года сестрам милосердия.
З.М. Туснолобова-Марченко также награждена орденами Красного Знамени и Красной Звезды, многими советскими и иностранными медалями. Она Почётный гражданин города Полоцка, ее именем названы улицы в Ленинске-Кузнецком и в Полоцке, а также Полоцкий медицинский колледж. Скончалась З.М. Туснолобова-Марченко 20 мая 1980 года.